Юлия Карлова OPs

Крым – земля благодатная, ставшая перекрёстком культур и цивилизаций, где прошлое переплетается с настоящим, образуя единую нить Истории.

Христианская история Крыма насчитывает более двух тысячелетий и необычайно богата и многообразна. Благая Весть прозвучала здесь уже в первом веке, благодаря проповеди Святого Апостола Андрея Первозванного, который, по преданию, посещал эти места.

В том же, первом веке, в Херсонесе, древнем городе около нынешнего Севастополя, претерпел мученичество Святой Климент I, бывший  четвертым по преемству Папой Римским после Апостола Петра, от которого он, по преданию, воспринял Святое Крещение.

Позже, в VII веке на берега Тавриды (так тогда именовался Крым) был сослан другой Папа Римский — Святой Мартин I, который скончался на третьем году пребывания в Херсонесе, оставив после себя плеяду учеников и последователей.

Эти места знаменательны также тем, что здесь проповедовали Святые Кирилл и Мефодий.

В 988 году Таврида стала своего рода «крещальной купелью» Киевской Руси, так как именно в Херсонесе был крещён Святой князь Владимир.

Впрочем, все эти исторические факты хорошо известны, поэтому я не буду останавливаться на них подробнее, тем более что они выходят за рамки означенной темы. Однако они позволяют понять историческую среду, в которой позже оказались доминиканские миссионеры в Крыму.

Прибытие доминиканских и францисканских миссионеров в Крым.

Генуэзская Республика

 В XIII — XIV вв. Католическая Церковь в Крыму переживала период небывалого ранее расцвета благодаря венецианским и генуэзским колонистам, которые, получив от Византии льготы на торговлю в Черном море, пришли в Крым в 1266 г. и очень скоро заняли все прибрежные пункты, выгодные для торговли, заключив договоры об аренде земли с золотоордынскими властями Крыма. Здесь поселилось множество католиков, прибывших из итальянских земель.

Главным городом генуэзских владений в Крыму стала Каффа (нынешняя Феодосия), которая активно развивалась. Об этом свидетельствуют нотариальные акты, составленные в Каффе в 1289-1290 гг. Однако её существование было прервано в 1308 г. войсками золотоордынского хана Тохты. Жителям Каффы удалось бежать, но город был сожжён до тла. Но после того как власть в Золотой Орде перешла в руки нового хана Узбека (1312-1342 гг.), генуэзцы вновь обосновались на берегах Феодосийского залива, и в 1316 г. возрождающийся город получил новый устав. Консул Кафы, возглавлявший администрацию города, являлся одновременно высшим лицом всех черноморских владений генуэзцев. Он присылался из метрополии сроком на один год. На этот же срок избирались многочисленные советы и комитеты, ведавшие различными сферами жизни Каффы.

Период после восстановления генуэзской колонии в Каффе и вплоть до конца XIV в. стал временем процветания этого города, которому суждено было стать также крупнейшим центром миссионерской деятельности Католической Церкви в черноморском регионе.

Началу активной миссионерской работы на Востоке, в том числе и в Крыму, предшествовали следующие события.

Предполагается, что ещё в 1253 г. в Рим прибыло посольство сына хана Батыя — Сартака, возглавляемое его личным капелланом Иоанном, извещавшее Папу о принятии им христианства. Папа Иннокентий IV принял ханских послов в своей резиденции и 29 августа 1254 г. обратился к Сартаку с ответным посланием, в котором выражал свою радость по случаю крещения хана, восхваляя его за этот поступок. В послании Иннокентий IV рассматривал Сартака как своего духовного сына и выражал уверенность, что хан отныне пребывает под духовной властью Римского Понтифика как наместника Иисуса Христа: «…мы берем тебя под власть Всемогущего Бога, наделяем тебя, как дражайшего сына, сокровищами отцовского и апостольского благословения, чтобы ты был Богом и нами благословен навеки, чтобы сейчас ты мог приумножить благодати духовные и мирские, а в будущей жизни удостоился награды вечного блаженства». В заключение письма Папа призывает хана публично заявить о своей приверженности христианской вере и способствовать дальнейшему распространению христианства среди своих подданных.

В 1252 г. слухи о крещении хана Сартака стали распространяться в Святой земле среди участников Седьмого крестового похода, предводителем которого был французский король Святой Людовиком IX (1226-1270). Чтобы удостовериться в подлинности этих вестей и заручиться поддержкой хана, Людвик IX отправил к Сартаку монаха-францисканца Гильома де Рубрука. Через Крым и Приазовье Рубрук и его спутники добрались до низовьев Волги, были приняты Сартаком, затем Батыем, а после отправились к великому хану Менгу (1251-1259). К сожалению, слухи о христианстве Сартака оказались ложными, однако в своём отчёте королю Рубрук сообщает о почитания Христа в ближайшем окружении Сартака и о том, что Сартак, не будучи христианином, тем не менее испытывал к христианству искренний интерес. Были также сведения о том, что не только Сартак, но и его отец хан Батый питал склонность к христианству и даже сам мог быть христианином, хотя открыто не признавался в своей вере. Об этом, в частности, сообщал персидский автор Вассаф. Хотя гораздо более правдоподобным кажется утвержение Джувейни о том, что Батый «был царем, не склоняющимся ни к какой вере или религии: он признавал только веру в Бога и не был слепо предан какой-либо секте или учению».

Тем не менее, вести о принятии властителями монголов христианства породили надежду на то, что в их лице крестоносцы могут обрести сильного союзника в деле освобождения Святой Земли от мусульман. Основываясь на этом, Папская Курия решила пойти на установление дипломатических контактов с монголами и одновременно на проведение миссионерской деятельности на Востоке. С этой целью в марте 1245 г. Папа Иннокентий IV отправил на Восток четырех эмиссаров: доминиканцев Андре из Лонжюмо и Асцелина, а также францисканцев Лоренцо Португальского и Джованни дель Плано Карпини.

20 февраля 1253 г. Папа Иннокентий IV издал буллу «Athleta Christi precipuus», в которой предоставил своему легату на Востоке право посвящать в епископы некоторых доминиканцев и францисканцев, ранее отправленных к татарам для миссионерской деятельности. Орденским миссионерам предоставлены были значительные привилегии и льготы. Они подчинялись только генералам и приорам Доминиканского или Францисканского Орденов и Папе. Архиепископы, епископы и прочие клирики не могли вмешиваться в дела миссионеров этих Орденов и давать им указания и поручения; вместе с тем им предписывалось оказывать всемерное содействие миссионерам.

Папа Иннокентий IV несколько раз обращался к отправленным на Восток миссионерам. 23 июля 1253 г. датируются две буллы Папы «Cum hora undecima» («В одиннадцатом часу»), адресованные доминиканцам и францисканцам, «отправившимся в земли сарацин язычников, греков, куманов, венгров Великой Венгрии, к христианам, захваченным татарами или другим неверным народом Востока», с призывом проповедовать слово Божие «в тех землях, где еще нет водительства Апостольского Престола». В этих буллах миссионеры сравнивались с работниками, призванными для возделывания Виноградника Божьего позже всех, то есть в одиннадцатом часу, и получившими вознаграждение наравне с другими.

В конце 20-х годов XIV в. Папская Курия вновь разрабатывает планы миссионерской деятельности на Востоке. Через южнорусские степи и Среднюю Азию шел главный путь в Китай, который в случае необходимости мог стать «запасным путём» в Индию. «Нескольких епископов из числа братьев Доминиканского и Францисканского Орденов послал Папа в 1328 году с многими миссионерами в новые епархии, учрежденные в Персидской империи, во Внутренней Индии, в империи Эльджигадая, в хорасанских землях, в Туркестане и в Малой Индии, вручив им рекомендательные письма к тамошним государям». Отправке на Восток этих миссий предшествовал созванный в мае 1328 г. в Тулузе капитул Доминиканского Ордена, на котором зачитано было послание Папы Иоанна XXII о миссионерской деятельности. В послании шла речь о пятидесяти миссионерах-доминиканцах, добровольно пожелавших направиться в «языческие страны».

Таким образом, два важных фактора повлияли на начало и развитие католической миссионерской работы в Крыму – образование генуэзских колоний, в которых необходимо было обеспечить духовное окормление итальянских колонистов-католиков, и отправка миссий на Восток, к которому относили также и крымские земли.

Пастырской и миссионерской деятельностью в Крыму, как и на всём Востоке, занимались в те времена доминиканцы и францисканцы. Служившие здесь доминиканцы относились к Конгрегации «братьев, странствующих ради Христа», то есть к так называемым «перегринатам». Полное название этой конгрегации – Societas fratrum peregrinatium propter Christum inter gentes. Устав «перегринатов» утвердил в 1312 г. Генерал Доминиканского Ордена Беренгарий Ландорский. В эту Конгрегацию привлекались монахи-доминиканцы, готовые к миссионерской деятельности среди язычников, сарацин и схизматиков. Новая конгрегация не имела единства по географическому признаку и потому не была организована в провинцию. Она имела право давать хабит, но состояла в основном из представителей различных провинций. Наибольшая активность «перегринатов» относится к первой половине XIV века.

Постепенно в Крыму сооружаются и открываются католические храмы, образуются епархии. В 1318 г. Папа Иоанн XXII учредил католическую епархию в Каффе во главе с францисканским кустодом Иеронимом. Границы этой епархии простирались от Варны в Болгарии до Сарая на Волге и от северного побережья Чёрного моря до южных границ русских княжеств.

В начале  XIV в. генуэзцы основали в Боспоре (современная Керчь), который носил у них название Воспоро или Пантикопера, постоянную колонию. Боспор довольно скоро стал значительным и многолюдным городом, поэтому Папа Иоанн XXII в 1332 г. решил возвести его в степень митрополии и назначил туда Архиепископом доминиканца Франциска де Камерино.  В том же году епископская кафедра была создана в Херсонесе, её возглавил также доминиканец – англичанин Ричард. В исследовании Н. М. Богдановой «Церковь Херсона в X–XV вв.» приведены довольно интересные факты об этих братьях-доминиканцах: «О деятельности двух архиереев – Франциска и Ричарда – в письмах Папы Иоанна XXII сообщается, что они уже давно вели миссионерскую деятельность в Крыму, обратили в католичество алан во главе с их правителем Милленом (известен также как Версахт – Ю.К.) и подвластные ему народы…» Важно отметить, что учреждение епархий свидетельствует о значительном числе католиков. Другим немаловажным фактом является то, что монастыри, в сущности, возглавляли миссии и курировали их работу. Далее Н. М. Богданова пишет: «К 30-м годам XIV в. число католиков… увеличилось, поэтому два епископа – Франциск и Ричард – прибыли к Папе 28 апреля 1333 г., чтобы обрисовать сложившуюся ситуацию и просить помощь. Именно это и послужило, вероятно, поводом к возведению Воспоро в ранг митрополии и принятию решения о строительстве в Воспоро и Херсоне (имеется в виду Херсонес – Ю.К.) кафедральных соборов. Известны некоторые сведения о Ричарде Английском, епископе Херсонском, и после 1334 г., когда… он принял участие в богословском диспуте в Константинополе. 30 сентября 1335 г. Ричард Херсонский присутствовал на собрании епископов в Авиньоне (Франция). Затем он вновь отправляется на Восток…»

Диспут в Константинополе, в котором участвовали доминиканцы из Крыма, описывает Иоанн Мейендорф в своей книге «Византия и Московская Русь»: «В 1334 году в Константинополе остановился доминиканец Франческо да Камерино, назначенный Папой Иоанном XXII главой вновь образованной Босфорской епархии, который вместе с другим доминиканцем, Ричардом Английским, епископом Херсонесским, вёл длительные диспуты с Никифором Григорой и Варлаамом Калабрийцем, успешно выступавшими в качестве представителей греческой стороны. Доминиканский монастырь в Галате стал школой латинского языка и богословия для молодого византийского дипломата и учёного Дмитрия Кидониса, который вскоре выразил удивление по поводу того, что среди латинян можно найти не только безжалостных воинов (как франкские крестоносцы), не только ловких купцов (как итальянцы), но и образованных людей, способных лучше самих византийцев постигать премудрости древней философии.»

Епископ Ричард планировал построить в Херсонесе собор в честь Святого Папы Климента I, однако, к сожалению, эти планы так и не осуществились.

В 1357 году католическая епархия была образована в Чембало (Балаклава), а в 1365 году в Солдайе (Судак).

Однако центром как генуэзских владений, так и католических миссий в Крыму оставалась Каффа, получившая в XV в. от Римских Пап официальный статус civitas и ставшая крупнейшим городом Причерноморья, в котором, по словам путешественников тех лет, «Запад встречался с Востоком». Это определило особое внимание Римской Курии к Каффе. Генуэзские власти стремились превратить город не только в административный центр всех своих поселений и владений в бассейне «Великого моря», что было закреплено Статутом Каффы 1449 г., но и добивались от Пап возведения её епископа в архиепископский сан.

По различным оценкам современников, в том числе, в зависимости от того, включались ли жители пригородов и предместий в общее число, население Каффы в XV в. составляло от 10 до 70 тыс. человек. При этом оно было очень могонациональным. В Каффе уживались люди, говорившие на разных языках, придерживавшиеся различных обычаев и традиций, исповедовавшие самые разнообразные религии. Католический архиепископ Иоанн Галлифонтен, неоднократно посещавший Каффу в конце XIV — начале XV вв., записал: «Здесь говорят на всех восточных языках, и однажды я сумел насчитать целых тридцать пять».

Правители Генуэзской Республики, включая и Каффу, были толерантны к верованиям и обычаям местного населения. Однако такая толерантность сочеталась со вполне определенной ориентацией на системы ценностей, выработанные Римско-Католической Церковью. Так, например, в предписании дожа Томмазо ди Кампофрегозо и Совета старейшин Генуи о том, какие праздники следует отмечать в Каффе как нерабочие дни, в прилагаемый список, помимо всех воскресений, попал 51 католический праздник, в числе которых был и день Святого Доминика. В эти дни всем жителям Каффы, любого вероисповедания, запрещалось трудиться.

Самые важные сооружения города — как, например, башни крепостей — носили имена наиболее почитаемых католических Святых: Константина, Теодоро, Антония, Фомы. Главный католический храм — кафедральный собор Святой Агнессы — был также и главным храмом Каффы, поскольку звон его колоколов определял ритм религиозной жизни города. По словам современников, собор Святой Агнессы отличалась таким богатством и блеском, что даже «набожнейший в то время Париж не мог представить равного».  Помимо кафедрального собора, к 1475 г. в Каффе было два монастыря (доминиканский и францисканский) и ещё более двадцати католических храмов, в том числе и в честь Святого Доминика. Большая часть храмов находилась в цитадели, другие размещались в районе центральной рыночной площади с прилегающими к ней кварталами и на главной приморской улице города. К сожалению, ни один из них не сохранился до нашего времени.

Католическое духовенство отдавало немало сил и энергии для обращения в христианство местных жителей. При храмах создавались школы для детей греков, татар и представителей других народов В крымских монастырях прибывшие из Италии миссионеры совершенствовались в изучении восточных языков «для дальнейших миссий в Персию, Среднюю Азию и даже в Китай». При католических храмах действовали школы для детей греков, татар и представителей других национальностей. Латинскими миссионерами был осуществлён и перевод Библии на татарский язык. Эта просветительская деятельность продолжалась из года в год.

История доминиканцев в Крыму, часть 2

История доминиканцев в Крыму, часть 3